Амийо Девиенн

Первоначально танцовщица, затем хореограф, учитель танцев и танцевальный терапевт, Амийо получила подготовку по нескольким телесно-ориентированным психотерапевтическим техникам в Эсаленском Институте (США), по африканским танцам в Дуале (Камерун), по современным танцам во Франции. Гурджиевские движения Амийо изучала у Деборы Роуз, Аврома Алтманна и Джеймса Томарелли, непосредственных учеников Джона Беннета.

Амийо жила много лет в Индии в международной коммуне Ошо, где она создавала уникальный синтез между восточным и западным видением танца, и где она училась неподвижности медитации.

Уже 30 лет она путешествует по всему свету и делится своим опытом работы с движениями, как наукой, как искусством, как инструментом для внутреннего развития. Делится и с новичками, и с профессионалами. С 2002 года преподает в "Академии Изола Данза" при Институте Каролин Карлсон.

В настоящее время Амийо проводит семинары по всему миру: в Лондоне, Мадриде, Риме, на Сицилии, в Мюнхене, Нюрнберге, в Нью-Дели и Дарамсале в Индии, в Москве и С-Петербурге в России.

Как хореограф она создала и поставила более 50 представлений, 30 из которых были с Гурджиевскими движениями. Амийо открыла свою школу в Эльзасе (Франция), где она обучает Гурджиевским движениям, а также проводит семинары по танцевальной терапии.

Статья Амийо Девиенн "За каждым движением лежит неподвижность"

Тишина — это наша природа.

Даже в разгар сильнейшего смятения существует центр, где есть тишина. В этом спокойном тихом месте находится наше настоящее существование.

Парадоксально, что Гурджиевские танцы или движения могут быть путём к тишине и неподвижности.

Если колесо неподвижно, то сложно выявить неподвижную точку. Если колесо в движении, то ось разглядеть просто, потому что она не будет двигаться, когда движется колесо. В то время как движение продолжается, спицы колеса двигаются всё быстрее и быстрее, а центральная точка входит в свою абсолютную неподвижность. Эта неподвижная точка является центром всех движений.

Наблюдая движения тела, наблюдатель остаётся незатронутым. И постепенно наблюдатель направляет себя в сторону центра, пустоты, неподвижного, но всё же такого наполненного пространства!

Тело — это земля, сознание — это небо, и между ними двумя может происходит великий обмен отдачи и принятия. Но часто текучее взаимодействие теряется где-то в пустыне слов. Река никогда не достигает океана.

Как соединить внутри нас землю и небо?

Мы можем начать c простого наблюдения за своим телом, от поверхностного: внешние формы движений, — к более глубоким уровням: внутренние формы движений.

Фрагментарные ощущения каких-либо частей тела, подпитываемые качеством непрерывного внимания, вдруг становятся ощущением себя самого как чего-то целого. И мы переживаем то, что может быть названо "присутствием".

Для этого вначале необходимо найти внутри себя чёткую прямолинейность, точный баланс между напряжением и расслаблением, и поддерживать внимание и способность наблюдать. И таким образом мы снова и снова устанавливаем наш центр тяжести в наблюдателе, без критикования, анализирования, сравнения, а только наблюдая.

Движения относятся к гигиене внутренней жизни, внутренней дисциплине, двери к свободе. Через движения мы видим нашу жизнь, наши колебания между внешним и внутренним мирами. Через них мы ищем баланс, в котором у нас может быть "один глаз наружу и один вовнутрь": не быть захваченным и переполненным внешними событиями или людьми, и без впадения в глубочайшие провалы, когда не способен ни общаться, ни действовать.

Во время практикования движений мы пытаемся сохранять один глаз на внешних формах, линиях и рядах, ритме и духу, передаваемому музыкой, а другой глаз за пределами видимого, в тонкостях энергии движения, импульсах, внутреннем духе и архетипах движения, их эффектах, возникающих эмоциях и мыслях.

Сначала мы осознаём, насколько малы границы внимания, несколько секунд, а затем механическая вереница мыслей уводит нас в сторону. Это сразу же отражается "ошибкой" во внешней форме, или механичностью, которая убирает истинное изящество, присущее этим движениям. Это — отражение ежедневной жизни большинства людей, управляемая через радости и боли, соответствующая нитям, которые тянутся колесом жизни. Но постепенно, с качеством внимания, становящегося всё более продолжительным и тонким — это только вопрос практики… и желания — открывается другое видение, новое ощущение тела, не в его разных частях, а как целого вибрирующего живого существа. И начинается путешествие через недостижимые до сих пор места, открытие сокровищ, спрятанных в теле, "лотосовый рай".

Я провела всю мою жизнь в поиске моей Сути через различные техники танца. В первый раз я увидела танцы в фильме "Встречи с замечательными людьми". Я тогда жила в Индии, в коммуне Ошо. Ошо попросил меня лично выучить то представление движений, которое было в конце фильма, для того, чтобы начать процесс изучения, а затем преподавания танцев в его коммуне. Что-то сильно завладело моим вниманием, вплоть до того, что я могла начать тяжело дышать.

Хотя танцы были красивы и харизматичны, но то, что зачаровывало, было не эстетика и красота, а что-то за видимым движением — внутреннее состояние, которое отражалось через особое качество присутствия на лицах танцоров. Тогда я увидела "технику" танца, которая с очевидностью включала не только тело, а всю целостность бытия. Танец не был создан, скорее это танцоры были созданы с его помощью. Они, казалось, были оживлены силами, присущими самим движениям, новой реальностью. Я чувствовала, что каждое внешнее движение — это только верхушка айсберга, внутри лежали внутренние формы, живой путь и путь для жизни. Может быть, у меня наконец-то будет возможность воплотить мой многолетний поиск встречи между медитацией и танцами.

И я с удовольствием погрузилась, телом и душой, в то, что могло бы стать абсолютно новой дисциплиной для моего тела, ума и сердца. Я танцевала всю мою жизнь, и потребовалось определённое время, прежде чем я смогла отпустить "показывателя" и прежде чем я смогла начать чувствовать энергию этих внутренних упражнений, которые сопровождают каждое движение. Сначала работа выглядела как много всего, связанного с координацией, ритмом и направление тела на новый путь, через эти неслыханные типы позиций, переходов, последовательностей: ноги делают один ритм, правая рука другой, левая рука третий, или странно ассиметричные последовательности, одна часть тела — круговые движения, другая — "стаккато".

Но этот процесс приносит намного больше, чем это: в теле открываются новые энергетические каналы. Иногда я чувствовала особенное новое структурирование на уровне головного мозга, как если бы непротоптанные пути вдруг трансформировались в открытые цепочки, открылись новые мосты между двумя полушариями мозга. И движения скорее являются не Искусством, а относятся к древней объективной Науке.

Когда музыка и движения остановились, я в изумлении наблюдала новое качество энергии, мощно бегущей внутри тела, и радость, что эта реализация принесла наполненность в моё сердце. Я никогда раньше во всей моей танцевальной карьере не испытывала этого! Я начала быть эмоционально включённой, и в то же время не затронутой благодаря наблюдению. Я начала исследовать все различные тонкости движений: спокойное внутренне пространство некоторых молитв; тоску, ностальгию, пробуждаемые другими; чувство, что разрывается сердце от знания того, что "Я" — это намного больше, чем то, что я живу; внутренний огонь, страсть и намерение, вызванные дервишевскими танцами; и также содержащийся в некоторых танцах юмор. Я начала воплощать в моём теле язык различных позиций и переходов от одной позиции в другую. Это не достижение позиций, которое просто имеет значение, это путь "там", это продолжительное непрерывное послание, передаваемое движением и его сущностями, иногда очень маленькое изменение в пространственной позиции пальцев, и значение меняется кардинально. При условии, что снова и снова "дома", наблюдаешь. При условии, что Бытие становится впереди Делания. И тогда мы испытываем триединство, в некоторых танцах выражаемое также и вербально:

"Я есть, Я желаю, Я могу".

"Я есть, поэтому, Я могу делать".

Одно это показало мне новое направление в моей повседневной жизни.

Если "Я есть", воссоединённое в моём теле, моём сердце и моём уме в этом месте, в этот момент, только тогда я способна действовать в жизни сознательным и эффективным образом.

Движения показывают мне, что третьего не дано: либо я присутствую, с тремя центрами, физическим, эмоциональным и интеллектуальным, поддерживающими друг друга, или я не присутствую.

И вкус этих двух состояний настолько различен! Один — это вкус свободы, другой — это туманный вкус спячки, неясности, беспокойства.

Для начинающих основная трудность остаётся в "приручении" тела, сламывании его автоматизмов и апатии, установлении правильных поз, последовательностей и перемещений, индивидуально и внутри группы. Внимание постоянно направлено на различные части тела, одновременно или последовательно. Замечаешь, насколько мы ещё не владеем правильным балансом между напряжением и расслаблением. Мы учимся делать различие между сопротивлениями, которых естественным образом требует поза или движение, и чрезмерными напряжениями, вызванные часто эмоционально и которые мы слишком часто привносим. И движение — либо чересчур "жёсткие", либо дряблые, в случае равнодушного отношения. Внимание и отсутствие напряжения — это является условием гармонии бытия. Если внимание тотально и очищено от необязательного "багажа", такого как физические напряжения, волнения, эмоциональные обвинения, постоянное движение мыслей, тогда оно неожиданно приводит к блаженному ощущению цельности себя самого, так же как и к осознанности о помещении, членах группы, воздухе, музыке… Движение происходит без вмешательства или контроля ума. Мы "танцуемы" духом движения. Спускается изящество… Мы двигались от активного участия, через усилия тела и внимания, к активной сдаче, более лёгкой, без усилий, и небо встречается с землёй… То, что даосы называют "Вэй ву вэй", действие через недеяние, усилие без усилий.

Видя сложности, с которыми сталкиваешь в теле, чувствуешь сначала неуклюжесть, поднимаются эмоции. Гурджиев был провокатором, "опасностью", говорит Мишель де Зальцманн, опасностью нашему комфорту, нашим иллюзиям, нашей картинке о себе и нашей пассивности. Дискомфорт не столько физический, сколько эмоциональный и ментальный. Воспоминания того, какого быть "плохим" в школе, или напряжение стать "хорошим", самопринижение, сравнения, желание результата, идентификация с успехом. Но если мы можем удерживать центр тяжести в наблюдателе (и это — одна из главных поддержек, которую может дать инструктор!), тогда выучен очень полезный урок: возможность дистанцировать себя от эмоций и мыслей, которые так часто предотвращают свободное течение энергии и жизни. В нашей повседневной жизни уныние, злость, подавленность, страх, жадность или такие верования как "Я не смогу", "Я не достаточно хорош" влияют на ясность наших решений, гармонию в наших отношениях, подавляют реализацию нашего потенциала, держат нас в психологической тюрьме. Но как мы можем воспринимать их так серьёзно, когда они с такой скоростью продолжают приходить и уходить? За этим следует поиск себя. Во время практикования движений, мы лицом к лицу сталкиваемся с этими фрагментами нашей личности, и создаётся некоторая дистанция. Вы обнаруживаете это, и отпускаете, обнаруживаете, и вы отпускаете. Качество внимания, требуемое этими странными движениями, не позволяет вам застревать. И возвращение снова и снова просто к ощущениям в теле — дыханию, весу, прямолинейности, и течению энергии. Таков танец внимания. Вместо влияния, исходящего из низшей части нашего интеллектуального центра, этого постоянного вращения мыслей, сбегания в мечты, в прошлое или будущее, практика поощряет участие "умной" части ума. Они включают понимание индивидуального и общего рисунков, а также слова, счёт… Это позволяет мозгу войти в специфические вибрации, которые даны в тотальной поддержке с движением. Вербализация — это существеная часть движения, и её нужно уважать как таковую, всё бытие — это результат изучаемой долгое время науки впечатлений.

Тем же самым образом движения часто актуализируют определённое чувство или эмоцию, вызванную либо музыкой, либо визуализацией, или словами. Тогда эмоциональный центр может войти в особое состояние, такое как воспоминание о похоронах родителей, или ностальгия по высшему и т.д. Эта мобилизация трёх центров открывает двери к новому качеству энергии.

Это также помогает поддержанию в бдительности трёх типов внимания:

• инстинктивного глобального внимания тела, подобного вниманию маленького ребёнка или животного ночью, неизбирательного, включающего всё,
• мощное эмоциональное внимание присутствует, когда мы любим или оцениваем то, что мы делаем,
• интеллектуальное внимание, которое видит, понимает и соединяется.

Итак, три центра — физический, эмоциональный и интеллектуальный, встречаются. В нашей повседневной жизни это не такой уж и частый случай! Практикование движений — исключительная возможность объединения. И когда это объединение прочувствовано, рождается очень специфическое эмоциональное качество: блаженство ощущения себя в правильном месте, в правильное время, в бдительности и расслабленности, живость и покой, лёгкость и текучесть, неподвижность и движение. Кроме того, наша осознанность расширяется по мере того, как мы входим глубже в себя, и распространяет свои крылья к другим человеческим существам, к животному и растительному мирам. И, следовательно, внутренняя свобода, чувствительность и забота.

Бытие само обновляет свой контакт с источником жизни. Нижний и высший миры встречаются. "Падение вверх", как говорят суфии. Тогда человек может выполнить своё предназначение на земле, становящийся мостом между небом и землёй, тонко воспринимающим высшее качество энергии, приносящий больше сознания на землю. В противном случае человек ограничен разрушением под действием сил бессознательности.

Тогда танцы поистине могут быть названы "священными".

Амийо Девиенн